«Людоед» с Карлайлом, «Аргентинец» Содерберга

«Людоед» (Ravenous). Режиссер Антония Берд, 1999

В Голливуде сейчас хоррор и кровавый триллер — самые скоропортящиеся из жанров. Со всей их деградацией, ежегодной «Пилой» и ремейками, кажется, что никто не вспомнит через месяц, о чем был очередной фильм ужасов. На этом фоне «Людоед» (Ravenous) Антонии Берд, которому исполнилось десять лет, сохраняет удивительную свежесть.

Девяностые начались с пяти «Оскаров» для людоеда Лектера и «Молчания ягнят» (1992). Никого не ели, но все равно пролили много крови в «Семи» Финчера, а в революционном «Крике» Уэса Крейвена по-новому убивали тинейджеров. «Людоед» не такой заслуженный фильм, но он отлично вписывается в этот ряд и ставит точку в конце десятилетия — одновременно кровавую, многозначительную и очень черную



Фильм начинается с нескольких цитат — одна из Ницше (про то, что, когда борешься с монстром, рискуешь сам стать таким же), вторая из Анонима: «Съешь меня» или, если перевести небуквально, «Отсоси». Третья цитата — уже на уровне содержания: здесь повторяется мотив «Танцев с волками» Кевина Костнера — солдата с войны направляют в далекий форт на Диком Западе (в «Людоеде», правда, раздолбанный форт не в степи, а в заснеженных калифорнийских горах). Солдат — капитан Бойд (Гай Пирс) отослан в этот медвежий угол одновременно за героизм и за трусость. Во время битвы Бойд, испугавшись, притворился мертвым, и его положили в повозку с трупами. Он наглотался крови покойников, вылез и захватил командный пункт врага, голыми руками отвинчивая мексиканцам головы. С тех пор он с трудом ест мясо и со странной тоской смотрит на людей. На новом месте у Бойда все складывалось удачно, пока в форт не пришел оборванный, замерзший и голодный шотландец Калхун (Роберт Карлайл). Гостя обогрели, и он рассказал историю о том, как вместе с другими колонистами ехал в Калифорнию, в горах они попали в снежную бурю и застряли на всю зиму. Когда кончилась еда, перешли на корешки, а потом принялись есть друг друга. Выживших надо срочно спасать, и Калхун просит солдат пойти с ним. Солдаты (включая Бойда) идут, но попадают в ловушку — главным людоедом оказывается сам Калхун, и нужны ему не спасатели, а новая еда.
До первой схватки солдат с Калхуном фильм еще держится в рамках, только изредка впадая в гротеск. Например, в одном из флешбэков окровавленные мертвецы параллельно смонтированы с ротой солдат, уплетающих непрожаренные стейки, а все сослуживцы главного героя в форту Спенсер, за исключением слуг-индейцев, — отборный цирк уродов (включая Дэвида Аркетта в роли повара-наркомана и Джереми Дейвиса в обычном амплуа). Но с каждым укусом шотландца история все больше сходит с ума. К сюжету о противостоянии потенциальных жертв и монстра добавляется драма о борьбе Бойда с собственными людоедскими наклонностями. Карлайл в какой-то момент превращается в соблазнителя и пытается обратить героя в свою веру — в этом он одновременно похож на Дракулу и на распутного гомосексуалиста. Глубина и безумие для хорошего триллера (как в самой черной комедии) — залог вечной свежести. Англичанка Антония Берд ловко срифмовала каннибализм с империализмом, добавив в эпизоды совращения и разговоров о философии людоедства американские флаги и несколько подходящих цитат — слова «ешь, чтобы жить, а не живи, чтобы есть» приписаны здесь Бенджамину Франклину.

По словам режиссера, ее привлекало то, как в людоедстве отражается американский миф об освоении Запада — массовые убийства, алчность и золотая лихорадка. В основе фильма реальная история о застрявших в горах колонистах из партии Доннера (из восьмидесяти семи человек больше половины погибли, некоторых съели). Но то, что для американцев трагедия (колонистам поставили памятник, назвав именем Доннера горы, дороги, озера и города), режиссер из Старого света превратила в метафору всей американской цивилизации.



Как шотландец Калхун стал настоящим американцем? Он начал есть людей.